Кто настоящий белорус: тот, кто тихо сидит в Беларуси, или тот, кто уехал?

Белорусских политэмигрантов упрекают тем, что они уехали из Беларуси, потеряли связь с реальностью и вообще не понимают, как трудно тем, кто остался. Мол, хорошо вам там "в своих Польшах" рассуждать, как жить и что надо делать. А мы здесь героически терпим, ходим на работу и на субботники.

Получается, что если человек уехал от репрессий в другую страну, то он уже и не настоящий белорус?

— Никто не становится героем от того, что он уехал или остался, — рассказывает в эфире Еврорадио аналитик Вадим Можейко. — Само по себе это никого не сделало ни лучше, ни хуже. И там и там есть свои плюсы и минусы, свои испытания. Очень легко считать, что, мол, я такой классный-умный уехал, а вы, дураки, остались. Или наоборот: я герой, потому что сижу в Беларуси, а вы уехали, и поэтому вы предатели. Это неправильные и ни к чему полезному не ведущие разницы.

Волна политической иммиграции, релокации белорусов была, мягко говоря, искусственной. Никто из нас не выбирал, хотим мы уехать или нет. Если у человека есть реальная угроза оказаться за решёткой, то его достаточно аморально обвинять. Мол, ты уехал, не сел за решётку, как ты можешь?!

— Идентичность белорусского общества — это самовосприятие, — продолжает аналитик. — Если ты себя чувствуешь белорусом, если у тебя болит за Беларусь, если ты делаешь что-то связанное с этим, то да, ты есть белорус. То, что ты сидишь в Беларуси, не укрепляет твою идентичность. Сидеть в Беларуси, ничего не делать, бояться сказать слово или делать что-то супертайное и гордиться, что я остался в Беларуси, — лично для меня это не вариант.

Важно всегда помнить, что любые линии разделения, которые мы вносим в белорусское общество, когда говорим, что "вот эти — не наши, мы будем концентрироваться вокруг какой-то меньшей группы", — это то, что, к сожалению, полезно режиму, полезно пропаганде, — напоминает Вадим Можейко.